мы в дзене
«Территория» — чертовски правильное кино
20 июня в 21:30 на канале «Наше HD» смотрите новый фильм Александра Мельника «Территория». В российских кинотеатрах премьера картины состоялась совсем недавно — в середине апреля.
Действие в картине развивается очень неспешно, в несколько документальной даже манере
К новой экранизации романа Олега Куваева «Территория», знаменитого не только на весь Союз, но и на весь соцлагерь (в ГДР он выдержал чуть ли не десять переизданий), подходишь, конечно, с осторожностью. Послевоенный геологический бум, пик которого пришелся на начало шестидесятых, в моем поколении ассоциируется не только с поколением отцов, с которым дети вечно в споре, но и с гитарным изводом походной культуры — бардовской песней.
Много после, уже в зрелости, открывается понимание того, что песенки песенками, а жизнь-то у предков была дико интересная и самая что ни на есть настоящая: отец сезон прокочевал с геологической партией в степях Казахстана, мама нет-нет да и вспомнит Землю Франца-Иосифа, где отморозила зубы... И все эти «кожаные куртки, брошенные в угол» становятся чем-то очень родным и немного как бы тайным, — смотришь, таким образом, с повышенной пристрастностью.
Да и сам фильм Александра Мельника поначалу кажется слишком осторожным: как будто ходит на цыпочках вокруг первоисточника. Сделав важное допущение — действие перенесено в те самые шестидесятые, хотя в романе речь идет о поисках золота в конце 40-х и начале 50-х, и с Чукотки скорее в условия Северо-Восточной Сибири, — в дальнейшем режиссер дает, фактически, инсценировку: нанизывает эпизод за эпизодом на величественные пейзажи и авторский текст за кадром. Фильм медитирует вместе со зрителем почти два часа, лишь на финальном отрезке несколько ускоряясь.
В российский прокат фильм вышел 16 апреля 2015 года
Действие развивается очень неспешно, в несколько документальной даже манере. Движет им именно что перемена пейзажей, а также музыка тех лет, а некоторые персонажи — как рыжая рассказчица-журналистка из центральной газеты, отвисающая на базе и от скуки флиртующая с геологами, — успевают надоесть. Собственно, это и есть стиль среды и эпохи: повествование в форме цепочки баек — в плохом случае, в хорошем — цепочки историй, как у Куваева.
Многим этот стиль хорошо знаком: помню мамины рассказы про белого медведя, который съел полярника и оставил только руку с тикающими часами, или назидательную притчу о молодых геологах, отбившихся от партии, по случаю набредших на зимовье, где был оставлен НЗ и спички для таких бедолаг: когда за ними наконец прилетел вертолет, они позабыли положить снова запас, пресловутые спички, муку и тушенку. Когда полгода спустя в это зимовье добрел какой-то одинокий рекогносцировщик, надеясь на огонь и еду, он попросту умер, а про тех ребят пошла дурная слава, никуда их больше не брали: вон из профессии!..
Бюджет ленты составил свыше 500 миллионов рублей, а съемки картины длились полтора года
Тем не менее, когда кино выходит на финишную прямую — и золото наконец нашлось, и Гагарин полетел, и самый нелепый вроде бы герой наконец проявил себя просто героем, — зрителя подхватывает ощущение чистой доброй человеческой силы, трудного, через преодоление, восторга и даже умиротворения, — и ты понимаешь, что несмотря на эту довольно странную драматургию, «Территория» — чертовски правильное кино.
В том числе и потому, что, если вдуматься, благосостояние России до сих пор держится — по инерции — на могучем и бескорыстном труде и подвижничестве этих бородатых интеллигентов и работяг, которые добровольно ехали в места с жуткими названиями вроде «Колыма», «Магадан», искали там золото, алмазы, пресловутую нефтяную иглу, строили сезонных рабочих из блатных, и в атмосфере (будем честны) жестокого и зачастую просто злодейского устройства жизни становились невероятно свободными людьми.
Все мы — модники и олигархи, хипстеры и яппи — до сих пор живем и благоденствуем во многом благодаря им. Но фокус еще и в том, что свои свершения они осуществляли не для нас (это прекрасно показано у Куваева, а также, к счастью, есть и в фильме), но в угоду некоему божественному замыслу о человеке. Можно еще сказать — о русском человеке, потому что мало какой еще народ на Земле настолько одержим преодолением и открытиями.