Режиссер фильма «Землетрясение» Сарик Андреасян: «В нашем фильме каждая смерть – настоящая»

Сарик Андреасян, режиссер фильма-катастрофы «Землетрясение»

До съемок у вас была экспедиция в город, который был разрушен землетрясением, – в Гюмри (бывший Ленинакан, Армения. – Ред.). Какая история, рассказанная местными, вас особенно поразила? Насколько ваше кино приближено к реальным событиям?

Фильм основан только на документальных источниках. Мы больше года изучали видеохронику, фотографии, книги. Прежде чем приступить к фильму, мы несколько раз ездили в Гюмри и беседовали с жителями, собирали, узнавали подробности той трагедии. Нас возили местные таксисты, показывали, что где произошло. Каждый, кто начинал что-то говорить нам о землетрясении, уже через секунд тридцать не мог сдержаться и начинал плакать. Множество историй, рассказанных нам свидетелями катастрофы, вошли в сценарий «Землетрясения». Мы говорили со спасателями и медиками, которые тогда работали, с руководителями бригад, разбиравшими завалы, с выжившими и спасенными. Слушать их истории было тяжело, это страшные воспоминания. Актер Грант Тохатян, который сыграл в «Землетрясении» роль ленинаканского лейтенанта, в 1988 году тоже был в Ленинакане: сразу после случившегося он с коллегами из театра поехал спасать людей.

Какими воспоминаниями поделился актер?

Грант очень эмоционально рассказывает о своих воспоминаниях. Говорит, что в первый день была истерика, хаос. Они остановились у первого дома и вместе с жителями пытались разгребать завалы. Никто не спрашивал – что, зачем? Просто надо было тянуть некую балку, и каждый в меру своих сил тянул. Не было лопат, кирок. В ход шло все – вилки, ложки, кухонные совки, ведра. Через три часа Грант вместе с жителями дома достал из-под завала бабушку. Она была жива, но ее лицо не выражало никаких эмоций. В руках она сжимала обеденный черпак, они так и не смогли разжать ее пальцы…

Работа над сценарием фильма заняла четыре года

Я помню каждую из рассказанных мне историй, помню фотографии, кадры хроники. И в нашем фильме многие документальные кадры «оживают». У меня на съемках была стена, на которой мы развесили реальные фото, сделанные в 1988 году. И мы с документальной точностью их копировали и переносили в ткань фильма. Лицо плачущей женщины; русский солдат, несущий батоны хлеба; надпись на решетке: «Мы живы, находимся у дедушки Погосян А.Г.» – все это оживает в картине.

7 декабря 1988 года, когда произошло землетрясение, вы были еще маленьким. Сохранились ли у вас впечатления того дня?

Когда случилось землетрясение, я был ребенком, ходил в садик. Хорошо помню: когда начало трясти, страха не было, потому что я не очень понимал, что происходит. Моя мама работала в то время в садике, была моим воспитателем. Она стала выводить всех детей из сада, а я почему-то отстал от группы. Помню, как мама забежала обратно в сад, схватила меня, и мы вместе побежали на улицу. В это же время из соседней школы, где учились мои два старших брата, все выбегали на улицу. Никто на тот момент не понимал масштаба происходящего. Потом уже, дома, было много разговоров о землетрясении, родители, родственники собирали продовольствие, одежду и возили в разрушенные города. Как рассказывала мама, мы даже стояли в очереди на усыновление четырех детей.

Бюджет ленты «Землетрясение» – 200 млн рублей

Какой кастинг был сложнее и дольше – армянских или русских актеров?

Что касается российских актеров, мы как-то быстро определились, кто кого будет играть. Рубен Дишдишян предложил, что роль Константина Бережного сыграет Константин Лавроненко, а жену – Мария Миронова. Кастинг армянских актеров был большой. Через нас прошли, наверное, все армянские актеры, как из Армении, так и из России… Наш кастинг-директор несколько раз выезжала в Армению, было сделано огромное количество проб с разными актерами. На одну роль претендовали по нескольку человек, так что выбор был очень трудный.

Известно, что Оскаровский комитет посчитал фильм слишком «русским» по составу, чтобы принимать ленту от Армении. Удалось ли вам убедить американцев в обратном? Справедливо ли это, учитывая многонациональный состав голливудских картин?

О справедливости говорить, наверное, здесь неуместно. Мы получили официальное письмо от Американской киноакадемии, в котором написано, что в списках группы много русских фамилий, а согласно регламенту «Оскара», творческий контроль над лентой должен осуществляться гражданами страны. Но над картиной работали сценаристы, продюсеры, композиторы из Армении, подавляющее большинство актеров – армяне. Однако нас исключили из номинации, поскольку большинство создателей фильма имели российское гражданство. Конечно, если бы я заполнял необходимые документы сегодня, то вписал бы всех армянских актеров, которые снялись в картине и у которых было армянское гражданство. У нас же выходило, что где-то две трети – люди с российским гражданством, тогда как лишь треть – с армянским. И хотя каких-то четких формулировок по соотношению граждан и не граждан в правилах киноакадемии нет, к нам придрались. Мы максимально оперативно достали необходимые подтверждения, вплоть до сканов паспортов съемочной группы – граждан Армении, но изменить ситуацию в этом году не удалось. После всех наших жалоб нам сказали, что готовы рассмотреть «Землетрясение» от Армении на следующий год и больше не брать какой-либо другой фильм. Но письменного подтверждения у нас на руках пока нет.

Смотрите «Землетрясение» в кинотеатрах с 1 декабря

Каков процент графики в фильме?

Графики в фильме около 15 процентов, в основном она связана с кадрами землетрясения и разрушенного города. Перед нами не стояла задача сказать всем: «Смотрите, мы сделали дорогой фильм, у нас все летает и взрывается!» Да, в нашей картине есть разрушения, иначе как показать землетрясение? Но мы все «решаем» элегантно, не так, как, например, в картине «2012», которая похожа на парад компьютерной графики. В американском кино сюжеты, как правило, вымышленные, к ним относишься просто, а в нашем фильме каждая смерть – настоящая. Когда у тебя вымышленная история, ты можешь хоть тысячами убивать людей в кадре, но зрители понимают, что это вымысел. Но когда снимается такое кино, как «Землетрясение», ты не можешь позволить себе подобное, поскольку речь идет о реальной трагедии…

Наши события реальны, и очень важно проявлять к людям уважение. Мне важно, чтобы никто не мог упрекнуть меня в том, что я что-то сочинил в фильме, придал излишней художественности или романтизировал трагедию.

О чем фильм «Землетрясение»: о сплоченности людей в нелегкий период? безжалостности стихии?.. Расскажите о вашей основной идее.

Если отвечать коротко, наша картина – о силе духа и о том, что человек способен на все, когда у него есть цель. В фильме развивается одновременно несколько историй – отца, вернувшегося в Ленинакан в день трагедии и ищущего свою семью; молодого парня, влюбленного в девушку, которая оказалась под завалами, который делает все, чтобы спасти ее; простого ленинаканского милиционера, который остается верен долгу и чести в самые сложные моменты… Если говорить глобально, то землетрясение 1988 года – последняя трагедия, которая объединила не только весь Советский Союз, но и весь мир. И мы рассказываем об этом единении и о людях, которые приезжали и прилетали со всех городов СССР, из других стран, чтобы помогать разбирать завалы и спасать выживших; о людях, которые привозили хлеб, медикаменты, воду, одежду. У нас есть сюжет, когда ростовский крановщик на своей машине сутки без сна и остановки ехал в Ленинакан, а люди по дороге заливали ему солярку, просто потому что искренне хотели помочь. Удивительно, как трагедия может сплотить. И мне показалось важным рассказать и напомнить об этом сейчас…