мы в дзене
Режиссер Сергей Дворцевой: «Многих финал фильма "Айка" шокировал»
На 71-м Каннском кинофестивале прошла премьера второго российского фильма основного конкурса – «Айка» режиссера Сергея Дворцевого. Сюжет ленты повествует о молодой иммигрантке из Киргизии, которая отправляется покорять Москву, но на чужбине узнает, что она беременна. Родив, героиня решает оставить младенца в роддоме, но не подозревает, как сильно будет страдать от этого выбора. Фильм снимали в течение 6 лет и закончили производство буквально перед самым началом кинофестиваля. Картину в Каннах показали за день до закрытия – до этого жюри конкурса уже отсмотрело 19 фильмов конкурса, в том числе ленту российского режиссера Кирилла Серебренникова «Лето».
Сергей Дворцевой – уже бренд Каннского кинофестиваля. Десять лет назад он представлял свою картину «Тюльпан» на Лазурном берегу, где получил главный приз второго по значимости конкурса «Особый взгляд». Возможно, Дворцевой возьмет награду и в этот раз. Tricolor TV Magazine узнал подробности создания «Айки» сразу после премьеры фильма.
Работа над фильмом продолжалась шесть лет и завершилась перед фестивалем в Каннах
Есть статистика, что в 2010 году киргизские матери отказались от тысяч детей. По ленте видно, что история вас лично очень затронула. Так ли это, какие вопросы вы задавали себе перед созданием?
Дело в том, что я русский, выросший в Средней Азии, в Казахстане. И я очень хорошо знаю, насколько среднеазиатские женщины трепетно относятся к детям. Тогда я подумал: черт возьми, что происходит, почему они отказываются от детей, какие жизненные обстоятельства заставляют их делать это? И чем глубже я входил в эту ситуацию, тем больше понимал, насколько мы не знаем этой жизни, живя в Москве, какие драмы возникают вокруг нас и что заставляет людей переступать через базовые человеческие ценности. Для меня была важна отправная точка, что было сначала. Я делаю картины так, что сам не знаю, чем лента закончится. Для меня фильм растет – как дерево. Я не знаю, каким он будет. Так что в итоге мы сами не знали, что будет с героиней.
То есть по ходу съемок сценарий писался сам собой?
Да, когда мы сняли 20 минут фильма, я почувствовал, что героиня стала жить, что Айка уже живет сама по себе, мы ей не хозяева. Наша задача была в том, чтобы прислушиваться к ней и быть чуткими к тому, куда она идет и что делает.
Съемочная группа представила фильм перед закрытием 71-го Каннского кинофестиваля
Ваши фильмы отличаются тем, что ловят момент реальности. Что значит для вас показывать жизнь?
Я всегда стараюсь найти в жизни хотя бы что-то крайне уникальное. И если это уникальное схвачено точно, то я пытаюсь развивать историю от этого. Я строю фильме иначе, чем делаются обыкновенные картины. Обычно пишется сценарий, все отталкиваются от слова. Я – нет. Хотя я пишу нормальные сценарии. Но как только я ловлю что-то уникальное и живое, то я отталкиваюсь только от этого. И дальше мы строим картину, как дом – кирпич за кирпичиком.
Легко ли было вашей главной героине играть в таких условиях?
Для нее это было ежесекундное страдание. Как актеру играть, когда нет ни одного искусственного элемента рядом? Когда невозможно иллюстрировать страдание, так как никто вокруг не врет: снег натуральный, животные натуральные… Ей приходилось страдать каждую минуту.
Режиссер фильма Сергей Дворцевой с дочерью
Фильм в чем-то феминисткий?
Мы в процессе создания думали над тем, а как еще могла поступить женщина, что девять месяцев носила ребенка, которого она не хотела, и жила в среде, которая ее не принимала? Так могла поступить только очень сильная женщина. Когда я думал о героине, то в моей голове рождалось второе название фильма – «Железная Айка». Потому что это фильм о сильной женщине.
В предыдущем вашем фильме «Тюльпан» действие разворачивалось в степи во время засухи, теперь все иначе: мы видим Москву, снег, грязь. Вы специально искали контраст?
Я ничего заранее не планирую. Да, сначала в сценарии была весна, солнце, но как только мы начали снимать зимой, в снегу, то поняли, что надо продолжать снимать зиму и дальше. Это была идея моего оператора-постановщика, и в итоге нам пришлось за эту идею расплачиваться несколькими годами съемок. Наша группа – это как творческая лаборатория, где растет большое дерево, которое называется фильмом, и мы придумываем что-то, поливаем это дерево, а куда оно вырастет, мы не знаем. Появился снег – и снег начал диктовать нам историю. Снег, как говорит мой оператор, это Шекспир. Нам надо было пустить Шекспира в наш фильм.
Финал фильма «Айка» открыт, но многим он показался безысходным. Чем для вас закончилась эта история?
Сегодня некоторые из тех, кто посмотрел фильм, сказали мне, что финал их шокировал и для них нет надежды. А мне кажется, что у уникального явления всегда много смыслов, в нашей уникальной истории – много вариантов. Для меня в финале главное то, что природа заставила женщину полюбить своего ребенка. Это значит, что не все потеряно.
Фото: Оксана Бондарчук