Предельно политкорректный «Оскар»

Леонардо Ди Каприо получил «Оскар» за главную роль в фильме «Выживший»

В ходе обсуждения результатов очередного «Оскара» с коллегой была удивлена прозвучавшей хлесткой фразой «Кинематографа, который я любил, больше не существует». Не разделяя столь тотального пессимизма, стоит задуматься – чего именно требовательному зрителю все чаще не хватает в фильмах, которые получают главную премию Америки, Голливуда, все еще, как ни крути, главную кинопремию мира.

В этом году две самые титулованные картины на «Оскаре» – вестерн «Выживший» и драма о расследовании дела священников-педофилов «В центре внимания», основанная на реальных событиях.

За главную роль в «Выжившем» наконец получил долгожданную статуэтку Леонардо Ди Каприо, режиссер Алехандро Гонсалес Иньярриту взял второго «Оскара» подряд, а оператор Эммануэль Любецки – аж третий приз в карьере. «В центре внимания» был объявлен лучшей картиной, также Джош Сингер и Том МакКарти удостоились награды за лучший оригинальный сценарий.

При некотором размышлении понимаешь, что при всей непохожести двух фильмов-фаворитов тенденция, более или менее определяющая выбор американской киноакадемии последние лет десять, не могла быть проявлена с большей определенностью. Именно она и заставляет людей, видывавших не то чтобы лучшие, но другие времена, в запальчивости провозглашать смерть кинематографа. Вполне в духе времени не пытаясь подыскивать разные хитрые слова, ее можно назвать тенденцией к упрощению, когда на смену ситуациям, не поддающимся однозначной оценке и потому обладающих мощным драматургическим потенциалом, приходят истории, главной чертой которых становится дидактичность.

Леонардо ДиКаприо предпочел роль в «Выжившем» предложению сняться в фильме «Стив Джобс»

Как пошутили в репортаже «Афиши» с церемонии «Оскара» по поводу премии Любецки – «Дуб – дерево. Воробей – птица. Смерть неизбежна». Но этот фрагмент «Русской грамматики» и эпиграфа к набоковскому «Дару» мог бы стать эпиграфом и ко всей ситуации в кинематографическом мейнстриме последних лет, когда первые лица все еще важнейшего из искусств не просто на полном серьезе утверждают и отстаивают вещи, скажем так, первой степени очевидности, но и ситуации вовсе не столь прозрачные сводят к мифической борьбе абсолютного добра с абсолютным злом. Забавным образом это в равной степени справедливо и для картин, провозглашающих консервативные, «вечные» ценности, и для вроде бы скандальных высказываний прогрессистов. 

Чтобы не распыляться, обратимся к уже названным любимцам недавнего «Оскара». Вот «Выживший» Иньярриту – в консервативном жанре эпического вестерна по роману Майкла Панке, который, впрочем, вполне мог бы быть написан не современным автором, а встретиться в собрании сочинений Джека Лондона. По крайней мере, отличий в решении темы противостояния сильного человека великолепной и равнодушной природе, а также подлости собственных собратьев между Панке и Лондоном не наблюдается совершенно. Как не наблюдается никакой особой игры с жанром или, не дай бог, психологизма – спагетти-вестерны Серджио Леоне и то были устроены куда хитрее с точки зрения мотивов персонажей. Герои «Выжившего», раз проявив себя, на протяжении всей истории остаются неизменными – мужественный и человечный проводник Гласс будет таким до конца, у подлого злодея Фицджеральда ни разу не дрогнет сердце.

Фильм «В центре внимания» снят в классическом стиле, как и картина «Вся президентская рать» (1976), считающаяся классикой жанра

Условно полярная «Выжившему» с его гимном сильным духом мужчинам драма «В центре внимания» о порочной системе замалчивания сексуальных преступлений в католической церкви вроде бы бьет «по скрепам», в самую так сказать мякотку весьма религиозного до сих пор американского общества. Но только на первый взгляд. На самом деле прогрессистско-либеральный дискурс сегодняшнего времени – система не менее окостенелая, со своими скрепами, вечными героями и традиционными злодеями. Фигура священника здесь обросла не меньшим количеством предрассудков, чем в дискурсе консервативном – фигура уже не гея или рок-музыканта, но, например, жуликоватого адвоката. При этом оба лагеря уже настолько проросли друг в друга, сами того не замечая, что с легкостью меняются стереотипами, и циничные адвокаты также появятся «В центре внимания» (как, впрочем, и подлинные рыцари закона – принадлежащие если не к сексуальному, то к национальному меньшинству: как прописал либеральный доктор). 

Прямолинейность картины можно несколько оправдать ее документальностью, но при сравнении, например, с довольно средним в смысле киноискусства фильмом «Сомнение» (Джон Патрик Шэнли, в одной из ключевых ролей – Мэрил Стрип) десятилетней давности, о подозрениях насчет католического священника, трудно избавиться от удручающего чувства нынешнего торжества простых и однозначных ответов на довольно сложные вопросы. Можно вспомнить также уже куда более свежий ирландский фильм «Гологофа» (Джон М. Макдонах), также построенный вокруг случая насилия служителя церкви над ребенком, но он, что показательно, до оскаровского листа не добрался, несмотря на отличную критику и успех в Европе.