Актер Александр Самойленко о превосходстве ленты «Салют-7» над «Гравитацией», роли чиновника и детских слезах на премьере

Российская премьера фильма «Салют-7» состоялась 12 октября

Вы были знакомы с режиссером Климом Шипенко? Вам сразу эту роль предложили?

Да, до этого я у него в четырех фильмах работал. Практически сразу меня на роль Шубина и утвердили. Правда, она была гораздо меньше той, которую я, в конечном счете, сыграл, в процессе съемок роль заметно выросла за счет сокращения других эпизодов.

Ваши родственники хоть каким-то боком были связаны с космонавтикой?

Когда я пошел в школу, в 70-е годы, космонавтика была очень модной. Все смотрели запуски, знали о космонавтах многое. Но не более того.

Вас возили на Байконур или в другие места для погружения в роль?

Я посетил Звездный городок сто лет тому назад (улыбается). В ЦУП меня не пускали. Хотел с летчиком-космонавтом СССР №41, дважды героем Советского Союза, Валерием Рюминым познакомиться, которого я играл, но не сложилось. В какой-то момент, кстати, продюсеры сказали, что меняют фамилии всех героев – и Рюмина, и Джанибекова, и Савиных. Так я вместо Рюмина стал Шубиным, Володя Вдовиченков – Федоровым, Павел Деревянко – Алехиным.

Когда мы показывали фильм в Кремле, там были практически все космонавты с женами. И они ко мне подходили и говорили, как я внешне похож на Рюмина. Я смотрел несколько документальных фильмов о нем, он такой интересный человек с мощной энергетикой. Повадки его я тоже «заимствовал», но задачу скопировать Рюмина не ставили. В большей степени я играл самого себя в данных предлагаемых обстоятельствах.

Вы ощущали себя чиновником?

Чиновник кто такой? Поставленный государством человек. Поэтому я был чиновником, но в первую очередь человеком от космоса.

Александр Самойленко признался, что в большей степени играл в фильме самого себя

В фильме есть эпизод, когда вам предлагают поменять мокрую от переживаний рубашку. Насколько вы себя ощущали выжатым в тот момент?

Я, честно, не очень думал об этом, а получал наслаждение от того, что рядом был режиссер, который думал, и я просто выполнял его задание. Клим был тем удавом, а я – тем кроликом, что для меня было большим счастьем как для актера. Это была задумка Клима – я весь мокрый, и это хорошо сработало (улыбается).

Площадка дышала весельем, грустью, задором? Насколько Клим был авторитарен в своих указаниях?

Клим был заводилой, но сказать, что все шло легко, – не скажу. Много народу в кадре, Климу, конечно, не привыкать с этим справляться. Он быстро все разруливал. А рядом все время находился еще продюсер Бакур Бакурадзе, который искал свою версию. Поэтому иногда мы специально для него делали новые дубли. И в диалоге двух позиций Клима и Бакура рождалась истина, как в споре.

Когда съемки происходят не на открытой площадке, а в закрытом помещении, огромном ангаре под Питером, то для меня они сложно всегда проходят: нет воздуха, некая спертость.

Когда ваш герой Шубин по сути прощается по связи с героем Вдовиченкова, вы не думали о том, что для Рюмина и для любого на его месте открылась дверь в маленький персональный ад?

Как актер я попал в острую драматическую ситуацию, пиковый момент моей роли, которую мне было интересно сыграть. А как человек я понимал, что Володя останется жив. В этом и есть актерская игра – ты должен поверить в то, чего не существует, но могло бы случиться с кем-то из твоих близких людей. Ты находишь в уголках своей памяти какие-то моменты. Почему актер становится лучше и лучше с каждым годом? Потому что таких моментов становится все больше и больше.

По словам актера, «Салют-7» получился лучше «Гравитации»

Так и с «Салютом-7» – за это удовольствие еще и деньги платят.

В вашем советском детстве родиной гордились. После съемок в этой картине вы испытывали чувство патриотической гордости за 1985 год?

Родина – это эфемерное понятие. Для меня Родина – те люди, которые окружают, семья, близкие, друзья. И я горжусь, что у нас есть такие люди.

Я пообщался с космонавтами и понял, что они великие в своей простоте. Они все до сих пор считают, что не совершали никакого подвига, а просто выполняли свою работу, и по-другому сделать ее не могли. Мне было в кайф стоять с ними на одной сцене и в кайф то, что я живу в их время. Владимир Джанибеков, кстати, родом из Ташкента, как и я, где его называют «первый узбекский космонавт».

Вам довелось увидеть фильмы на тему космоса – «Интерстеллар», «Гравитация», «Время первых»?

«Интерстеллар» – чудесное фантастическое кино. Я не люблю «Гравитацию»: зачем этот фильм, о чем? Кроме красивых съемок мне ничего больше не понравилось. Когда мне сказали, что «Салют-7» – это наш ответ «Гравитации», мне стало смешно. Наше кино по драматургии и даже по графике круче. В США сказали, что бюджет нашего фильма должен быть 150 млн долларов, а мы его сняли в 10 раз дешевле. «Время первых» – достойное кино, но с нашим не сравнится (смеется).

Как ваши дети на премьере о «Салюте-7» отозвались?

Плакали и старший, и младший сын, которому 8 лет, им очень понравилось.

Кино – это?

Сказка, в которую я погружаюсь каждый раз и очень расстраиваюсь, когда выхожу оттуда.