Фредди Торп: «Им нужен был кто-то с нахальным блеском в глазах, и я им это дал»

Фредди Торп и Скотт Иствуд в фильме «Овердрайв»  

Фредди, как можно охарактеризовать «Овердрайв» в нескольких словах?

Это триллер, в котором много экшена и красивых авто.

Расскажите о ваших впечатлениях, когда вы впервые прочитали сценарий.

Я подумал, что это будет крутой фильм. Уже из сценария было понятно, что мой герой, который мне сразу понравился, одновременно и серьезный, и несерьезный. А потом, чем больше мы обсуждали сценарий во время читок и встреч, тем больше я понимал, насколько весело будет это снимать, и знал, что многому смогу научиться в процессе.

Что вам больше всего понравилось в этом проекте?

Опять же, мой герой. Он понравился мне больше всего, потому что он не такой, как все. Конечно же, работать с Пьером Морелем (продюсером фильма. – Ред.) просто невероятно, а Антонио (Антонио Негрет, режиссер фильма. – Ред.) – суперкрут. Мне кажется, в этом сценарии персонажи задают некий ритм, который двигает историю и добавляет юмора.

Чем съемки в «Овердрайве» отличаются от работы на других съемочных площадках?

Этот проект намного масштабней. Для меня это первая съемка в настолько крупном проекте. Я многому научился в процессе, и это было здорово – впитывать информацию от более опытных людей. Скотт (актер Скотт Иствуд, напарник Фредди. – Ред.) – настоящий профессионал. Он знает, что значит сниматься в таком фильме. Поэтому мне было очень интересно. Сначала я осознал, что требуется для производства такого фильма, а потом – что требуется конкретно от меня, как исполнителя одной из главных ролей.

Как считаете, почему на эту роль взяли именно вас?

Ну, по большому счету, я играю самого себя, причина, может быть, в этом… и еще я думаю, у меня, у Фредди, есть этот дурацкий шарм, который подходит и персонажу Гарретту. Я думаю, им нужно было как-то разбавить экшен-сцены. Им нужен был кто-то с нахальным блеском в глазах, и я им это дал. Мы с Гарреттом очень похожи, ну кроме имени, конечно! Я вообще не знаю ни одного англичанина, которого бы звали Гарретт! Но при этом он постоянно все превращает в шутку, даже когда дело очень серьезное. И мне кажется, в этом мы похожи. И опять же, именно эта черта мне так нравится в его персонаже. Он озорной… Это гораздо более легкая роль, чем те, которые я играл раньше. До этого мне всегда давали роли людей с психологическими проблемами. Как правило, они гораздо циничнее и у них темное прошлое, и мне нравится это играть. Моя роль в этом фильме не такая мрачная, как те, что я обычно играю, и общая тональность здесь другая.

На съемочной площадке «Овердрайва» царила дружественная атмосфера

Как вам описал вашу роль режиссер?

Впервые мы обсудили мою роль в Лос-Анджелесе после читки, мы сели и поговорили. Первое, о чем зашла речь, было обожание, которое Гарретт испытывает к Эндрю. Он даже хочет быть похожим на него внешне – растит идеальную бороду, такую же, как у Скотта, хочет иметь такую же прическу, но она и близко не настолько хороша. По сути, он и есть Эндрю десятилетней давности, по крайней мере, он хочет быть. Он равняется на брата, который так поздно появился в его жизни.

А чем ваш герой отличается от героя Скотта Иствуда?

Они много чем отличаются, именно поэтому они так здорово смотрятся вместе. Персонаж Скотта очень мужественный и неразговорчивый, который делает то, что должно быть сделано. А мой герой, наоборот, любит поболтать, поиграть, он постоянно шутит и находит хорошее во многих ситуациях. И опять же поэтому контраст между нами так хорошо работает, мы почти что противоположности друг друга.

Вы играете со Скоттом братьев. Как вы добивались этой близости, дружественности на съемочной площадке?

С самого начала со Скоттом было здорово. У него гораздо больше опыта киносъемок, чем у меня, поэтому всегда было интересно слушать его советы. Он профессионал, который все всегда доводит до конца и знает, что нужно для хорошего фильма. У меня была масса возможностей наблюдать за его работой и пытаться как можно большему научиться у него. И это было здорово! Мне кажется, между мной и Скоттом есть какая-то естественная братская связь. Иногда мы друг друга раздражаем, но это идет только на пользу сценарию. Так что, я считаю, мы отлично сработались.

Каково было сниматься у режиссера Антонио Негрета?

По сравнению с режиссерами, с которыми я раньше работал, Антонио просто невероятно вежливый. У него действительно талант находить подход к каждому человеку, с кем он разговаривает. Талант, потому что в голове у режиссера столько всего происходит – он думает о размере кадра, об объективе, обо всем. К тому же, ему нужно заставить актеров играть. Он все время балансирует и получает то, что хочет, я особенно ценю, насколько деликатно он приводит нас к той игре, которая ему нужна. Я очень его уважаю, он проделал отличную работу.

Премьера ленты «Овердрайв» состоится 20 июля

Какая сцена в «Овердрайве» была для вас самой сложной?

Таких сцен было несколько. Были технически сложные сцены, потому что это боевик. Но, на самом деле, самая большая проблема – климат. На юге Франции очень ветрено. Натурные съемки проходили на берегу, и нам приходилось бороться с ветром. По сценарию это было начало лета, и вот мы стояли там, на промозглом ветру в одних футболках и притворялись, что хорошо проводим время, наверное, это и было самым трудным.

А какие сцены в фильме «Овердрайв» для вас самые любимые?

Мои любимые сцены – это те, где много диалогов. Те, которые показывают эмоции героев. А самые проблемные – это экшен-сцены, потому что они в меньшей степени о моем ремесле, о моей страсти, о том, чем мне нравится заниматься. Мне нравятся сцены, в которых есть межличностный контакт.

По сюжету фильма ваш герой равняется на брата. А кто из любимых актеров вдохновляет вас, кто для вас – пример для подражания?

Их несколько. Мой любимый актер – Марк Райлэнс, мне кажется, он лучший актер на свете! Он первый повлиял на меня, мне было тогда лет 15-16. Я увидел его в постановке под названием «Иерусалим» и лишился дара речи. С тех пор я слежу за его карьерой и преклоняюсь перед его атлантом. Только сейчас его кинокарьера пошла в гору. Я думаю, он сам решил так. Но он… для меня он образец для подражания. Если я когда-нибудь буду так хорош, как он, я стану счастливым человеком.