Евгений Ткачук о съемках в «Обители», «В Кейптаунском порту», работе с лошадьми и состоянии счастья

Кадр из сериала «Обитель» с Евгением Ткачуком на канале «Россия 1»

Евгений, съемки «Обители» уже закончились?

Основной блок – да. В мае у нас будет еще период досъемок сериала.

А какой ближайший проект с вашим участием можно будет увидеть на экранах?

Летом должна выйти драма «В Кейптаунском порту» режиссера Александра Велединского, который также режиссирует «Обитель». Там я играю математика, который не знает, как отстаивать свои права. Но с течением времени он учится быть другим и в итоге принимает такие решения, которые в корне меняют жизни других людей и его собственную.

Роль потребовала какой-то необычной подготовки? Внешней или внутренней?

Да, я очень долго тренировался залезать в чемодан и вылезать из него! (Улыбается.) Все остальное придумывали и воплощали на площадке вместе с режиссером, а вот чемоданное влезание и вылезание требовало большой подготовки. Тренировался до предпоследнего съемочного дня.

Что запомнили от съемочного периода?

Я безумно счастлив, что мне довелось поработать с Владимиром Стекловым, это незабываемое ощущение! Вся группа была как единый поток творчества. Это большая редкость для мирового продюсерского кино, когда на площадке позволяются режиссерские, актерские и иные творческие поиски. Это было приятно, интересно и увлекательно.

«Первые», «Француз», «Годунов», «Тихий Дон», «Бесы» – как и многие другие ваши работы, лента «В Кейптаунском порту» потребовала погрузиться в другую эпоху. На этот раз – в конец 90-х…

90-е – время моего детства, поэтому ощущение времени у меня есть, не нужно было далеко ходить, а только покопаться в памяти и это отобразить.

Премьера фильма «В Кейптаунском порту» запланирована на 22 августа 

В какой эпохе вам наиболее комфортно?

Конечно, всегда интересно погружаться в исторические проекты – это как другая планета существования. Но художественное произведение – это субъективное мнение, возведенное в художественный образ, поэтому, какую бы эпоху ни изображали режиссеры, это всегда неполное отображение того времени, мы ведь не знаем подводных камней, их, может быть, даже история не сохранила. А к лентам о современном времени у меня другой интерес, потому что они мне ближе – как к артисту, к человеку. Слава богу, что я родился в нашем времени… и что вообще родился!

Вы обсуждали с режиссером Александром Велединским посыл фильмов «В Кейптаунском порту» и «Обитель»?

Это самое главное для меня – понимать функциональность роли, на каком месте в картине она стоит. Роль может быть небольшой, но очень важной, на поступках этого героя может строиться вся картина. Я предпочитаю в общении с режиссером знать его глобальный замысел. Кто-то с удовольствием обсуждает его со мной, как Александр Велединский, например. Кому-то это не нужно.

Считают, что для артиста это лишнее?

Это разные способы работы. Кто-то из режиссеров даже сценарий не присылает почитать, только дает задачи на площадке. Кто-то, напротив, зовет актера работать вместе во время написания сценария. Один не может без репетиций, чтобы понять, как движется энергия между артистами, а другой любит первый, «свежий», дубль. Все персонально для каждого режиссера. Но лично мне всегда нравится быть в сотворчестве с режиссером, от этого картина только выигрывает, тогда все в фильме движется на одном дыхании и в едином направлении.

Как ваши роли влияют на вас?

Каждая что-то оставляет… Я стараюсь принимать все хорошее от своих героев, а от их плохих качеств избавляться. Не всегда это получается.

Гришка Отрепьев из «Годунова» что оставил?

С этим персонажем энергия по-другому сработала. Во время съемок в «Годунове» у меня не было никаких стрессов и проблем, связанных с исполнением этой довольно тяжелой роли. Я старался сделать Гришку мерзким, неприятным человеком. Но сами съемки были растянуты по времени, то есть были перерывы, когда я мог восстанавливаться от этой работы. А когда сериал вышел на телеканале «Россия», со мной начало происходить неладное: я не мог толком есть, меня тошнило, я не спал ночами, чувствовал себя ужасно и не понимал, что происходит. Сам я сериал не смотрел. Но меня отпустило, только когда эфир закончился. Я думаю, что зрители, которые смотрели картину, зеркалили моего персонажа, и весь поток негативной энергии, обращенной к персонажу Отрепьева, обрушился на исполнителя его роли, то есть на меня. Такие метаморфозы периодически случаются.

27 и 28 апреля в театре «ВелесО» премьера спектакля «Священный полет цветов»

Вы звезда…

Я звезда?

Да. Снимаетесь в громких проектах, популярны. Но что такое успех в вашем понимании? Был ли момент в жизни, когда вы поняли: вот она, слава, и назад дороги нет?

Не припомню такого момента. Я никогда не стремился к известности и слово «звезда» к себе не применял. Я в профессии с детства, и все роли, все вопросы мы обсуждали вместе с моим отцом (Валерий Ткачук, театральный актер и режиссер. – Ред.). Размышляя над смыслом профессии, мы пришли к заключению, что актер работает не ради популярности, а ради того, чтобы трогать души людей, открывать их, себя, ситуации. Наша профессия – это путь познания. Такова нравственная цель артиста, ради этого есть смысл работать, а не просто ради того, чтобы тебя называли звездой и ты был суперпопулярным. Я часто отказывался от работ, которые могли принести мне славу и деньги, если не находил в них этого нравственного смысла.

Кто для вас ориентир в профессии?

Это мой отец, который всю жизнь, работая артистом, режиссером, сценаристом, пытался искать ответы на вопросы, которые постоянно волнуют человечество. Это единственный правильный ориентир для творца.

Вашему конно-драматическому театру «ВелесО» уже четвертый год. Обывателю сложно представить, как ставятся спектакли с лошадьми. А вы говорили, что там отдыхаете, работая с ними. Расскажите об этом процессе.

Лет 16 назад я только начал работать с лошадьми. Тогда я не видел их без уздечек и амуниции. Для меня их несвобода была нормальной и понятной. В нашем театре все лошади свободны, и я заметил поразительную вещь. Я вижу, как меняется выражение коня, когда на него надевают амуницию. Морда его становится раболепной, невнятной и глупой. Как только с коня все снимается – сразу начинают проступать интеллект и творчество. На свободе конь ведет себя совсем по-другому, он ищет возможность работать с человеком и радуется этому! «ВелесО» – уникальный театр. Не просто театр коней, которые встречаются в мире, а именно драматический театр. Это феномен, и нигде больше я такого не встречал. У нас драматический материал идет через работу коня с человеком, и этот контакт мы передаем зрителю. Для нас важен драматический материал спектакля, который раскрывают сила и грация коней и мастерство человека-артиста. Зрители не знают, откуда и как все это получается. Для зрителя каждая постановка кажется волшебством.

Лошади-артисты похожи на человеческих артистов?

Да, у каждого свой характер и возможности. Кто-то может лениться, кто-то может даже симулировать болезнь, если ему не хочется выступать или работать в этот день. Это действительно личности, они проявляют себя, как им хочется. А человек только подкрепляет их развитие.

Чтобы научить коня тому или иному приему, действию, элементу, нужно 2-3 занятия. А чтобы научить человека работать с этими же элементами, порой нужно от нескольких лет до всей жизни. Особенность наших, как вы сказали, человеческих артистов в том, что они должны обязательно пройти курс работы со свободной лошадью. Спектакли готовятся довольно длительное время, и этот процесс нельзя ускорять. 27 и 28 апреля у нас премьера – «Священный полет цветов» (по мотивам произведения А. Введенского «Кругом возможно Бог»). К этой постановке я шел 15 лет…

Вы говорили, что это семейный театр. Дочь Ева уже смотрела спектакли?

Она уже и участвовала несколько раз в постановках! Она действительно очень артистичная. Не будем загадывать и ставить клише, но, думаю, какое-то время она будет заниматься в театре. А семейный он еще и потому, что моя жена Марта помогает театру в организации во всех смыслах, пока мы занимаемся творчеством. Поэтому без нее мы никуда.

Что в жизни вам кажется наиболее важным?

Взаимопонимание и уважение между людьми.

Что вам нужно, чтобы чувствовать себя счастливым?

Сложно сказать. Сейчас я действительно счастлив… Наверное, счастье в том, чтобы удерживать это состояние.

Фото: театр «ВелесО», «Россия 1»